Логика доброжелателей мне знакома. Они в восхищении от человека... «Можно ли притеснять подобное совершенство?» — твердят они. И во имя того, кто был создан столькими притеснениями, уничтожают притеснения. Но человек жив, пока сердце помнит запреты. Мало-помалу они забываются. И тот, кого хотели спасти, гибнет.
Что порадует людей, затерявшихся в мелькании недель, в слепых годах без праздников? Людей, позабывших благородную иерархию, ненавидящих успех соседа и желающих одного: чтобы все вокруг были одинаково несчастны? Люди эти создали смрадное болото, так откуда придёт к ним радость?
Замок рождает стихи. Но какие стихи родятся под стук игральных костей?
— Амбар должен оставаться амбаром, — говорил отец, — ты не дома, если не знаешь, куда попал. Что мне за дело до выгод и невыгод? Человек не скот на откорме, любовь для него важнее пользы. Но как любить дом, если в нём хаос, если, идя по нему, не знаешь, куда придёшь?
Законы служат стенами моей крепости, они определяют устройство моего царства. Безрассудный пришёл ко мне и стал просить: «Освободи нас от уз своих запретов, и мы станем великими». Но я знал: вместе со скрепами они потеряют ощущение целостности царства и перестанут его любить; ничего не любя больше, они потеряют самих себя...
Дорога, ячменное поле, склон холма говорят по-разному с чужаком и с тем, кто среди них родился. Привычный взгляд не дивится выхваченным частностям, он и не видит их, — знакомое с детства ложится ему на сердце.
Взгляд, перебегающий с одного на другое, теряет из вида Господа. И не та, что изменяла, откликаясь на посулы ночи, — о Боге ведает та, что смиренно копила себя, не видя ничего, кроме прялки.
Если я принуждаю женщину позабыть о себе, то только ради того, чтобы вернуть потом Господу не рассеянный ветром слабый вздох, но усердие, нежность и муки, принадлежащие ей одной… Долго искал я, в чём суть покоя. Суть его в новорождённых младенцах, в собранной жатве, семейном очаге.
Избавив вора от нищеты, я не избавлю его от желания воровать, и осуждаю беспокойство, толкающее вора на преступление.
Исследуя последовательность, изучая отличия, что узнаешь ты о человеке? О дереве? Семечко, росток, гибкий ствол, твёрдая древесина — это ли дерево? Чтобы понять, не члени. Сила, мало-помалу сливающаяся с небом, вот что такое дерево.
Подержав в руках и перелистав книгу Пророка... — посмотрев на буквицы и золото миниатюр, неграмотный миновал главное. Суть книги не в тщете зримого — в Господней мудрости. И не воск, который оставит следы, главное в свече — сияние света.
Еда, одежда, удовольствия не нужны тому, для кого и тело незначительная частица обширного имения, вроде осла на привязи во дворе.
Нищие гордились друг перед другом своими язвами... Защищая своё место под солнцем, они трясли изъязвлёнными обрубками, попечение о себе почитали почестями, примочки — поклонением. Но выздоровев, ощущали себя ненужными, не питая собой болезнь, — бесполезными, и во что бы то ни стало стремились вернуть себе свои язвы. И вновь сочась гноем, самодовольные и никчёмные, выстраивались они с плошками вдоль караванных дорог, обирая путников во имя своего зловонного бога.
смрад и зловоние — сокровище попрошаек.
Эгоизм делает человека рабом своих капризов и настроений, так что он становится неспособным к суждению и тщательному рассмотрению ошибок, которые могут быть присущи его концепциям и представлениям о вещах. Под этим влиянием, он действует не из чувства долга, или праведности, но только для удовлетворения недисциплинированных капризов.
Когда эго, или сознание “Я”, принимает сторону Материалистических сил творения, говорится, что оно имеет шесть пороков : похоть, гнев, жадность, иллюзия, гордыня, зависть. Только когда человек побеждает их, он познает истинную природу своей души.
Желания служащие для удовлетворения эго не прекращаются, даже когда они кажутся удовлетворёнными; в каждом мирском достижении материального обладания, что-то всегда остаётся неудовлетворенным. Семена-желания рождаются от этих, спровоцированных эго, активных желаний. Каждое неудовлетворенное активное желание, если не прожаренно мудростью, насаждает новое семя-желание в уме.
Действия злого человека – тёмные, они привязывают его к катастрофическим последствиям. Действия обыкновенного мирского человека являются смесью добра и зла, привязывая его также к соответствующим результатам. Действия духовного человека – чистые. Они производят добрые следствия, ведущие к освобождению; но даже хорошие кармические следствия связывают. Действия йога, устоявшегося в Самореализации, окончательной мудрости, не имеют отпечатков, ни добрых, ни злых и не связывают его.
До тех пор, пока кармические следствия от прошлых и настоящих действий не исчезнут, будучи выработаны или растворены мудростью, невозможно обрести освобождение.
Легко вам испрашивать Дхармы, но тяжело иметь глубокую веру в неё. Вы должны напоминать себе о неизбежных превратностях, связанных с мирскими радостями. К болям и неприятностям в этой жизни вы должны относиться как к друзьям, ведущим к Нирване.