По мере того, как сознание течёт наружу из причинного в астральное, а затем в физическое тело, привлечённое магнетизмом чувственной привязанности к материи, тонкое выражение изначального космического сознания становится всё более обманчивым и грубым, теряя свою истинную духовную природу.
Ученик может приобрести опыт просветления в медитации, и даже блаженство самадхи, но всё же обнаружить, что он не в состоянии сохранять это сознание постоянно, так как он оттягивается назад снова в телесное сознание самскарами, или отпечатками, оставленными на его сознании от прошлых привычек и желаний.
Человек, который всегда беспокоен и никогда не медитирует, верит что “с ним всё в порядке”, потому что он привык быть рабом чувств. Он осознаёт своё истинное тяжелое положение, только тогда, когда в нём пробуждается духовное желание, и он пытается медитировать и оставаться спокойным; тогда он, естественно, встречает ожесточенное сопротивление плохих привычек умственного непостоянства.
Вначале, поклоняющийся находит, что его пылкое духовное желание и его внутренние наклонности, или самскары, кажутся друзьями. Но, когда самскара выражает свои материально-чувственные тенденции, духовное желание презрительно отвергает такую компанию. Тогда привычка принимает ответные меры и стремится отомстить духовному рвению преданного, сделав его пленником прошлых привычек и скрытых склонностей, пробудившихся, чтобы помешать ему.
Погружение в колеи материальных привычек и чувственных удовольствий производит беспамятство к Богу и потерю желания искать нескончаемое, вечно-возрастающее счастье истинной природы души, чувствуемое в медитации.
Царь Материальное Желание, действующий один в форме серии новых желаний, легко побеждается действием суждения, но Материальное Желание, поддерживаемое Привычкой, нелегко изгнать всего лишь рассуждением. Поэтому, стратегия царя Материальное Желание состоит в том, чтобы преодолеть разумные тенденции даря заманчивые воспоминания о радостях прошлых плохих привычек.
Поклоняющийся, будь осторожен! Как только духовный аспирант пытается медитировать и пробудить силы самоконтроля и различения, он обнаруживает, что Царь Материальное Желание искушает его различными способами. Новые желания захватывают его мысли, чтобы отвлечь его от медитации: «В нашем кинотеатре идёт превосходный фильм.... Ты тяжело трудился, сначала поспи немного... Давай отбрось эти мысли, "после" можно помедитировать.” Слишком часто время "после" никогда не наступает.
Освобождённый от опьянения иллюзии и иллюзорных смертных ограничений, сверх-человек знает своё земное имя и владения, но никогда не одержим и не ограничен ими. Живя в мире, он не от мира. Он осознаёт голод, жажду и другие состояния тела, но его внутреннее сознание отождествляет себя не с телом, но с Духом.
Наиболее изумительное лицо покрывается морщинами и обвисает с возрастом. Розы тоже должны увянуть, насмехаясь над человеческим желанием какой-либо вечной красоты в материальности. Смерть уничтожит бутоны юности; катаклизмы разрушат величие этой земли, но ничто не сможет уничтожить великолепие астрального космоса (и ещё более тонкого мира идей, из которого исходит всё космическое искусство).
Пока человек полностью сосредоточен на переменчивых волнах альтернатив этого мира относительности, он долго будет забывать переотождествить себя с лежащим подспудно неизменным морем все-защищающего Духа. Только в душевной реализации он уходит от поверхностной текучести и обретает неизменное состояние: то, в котором здоровье и болезнь, удовольствие и страдание, жизнь и смерть, и все пары противоположностей предстают всего лишь, как волны перемен, поднимаясь и падая на грудь океана Неизменности.
Притяжение между мужчиной и женщиной, основанное на истинной любви, а не чувственной одержимости, является попыткой души восстановить её нормальную гармонию. Это даёт рождение затасканному аргументу, утверждающему необходимость искать и находить “свою половинку”. Но слишком часто притяжение из ложных побуждений приводит к результату “соседей по камере!”.
Простой факт заключается в том, что человек порабощает себя путами кармических оков, всякий раз, когда он преступает какой-либо священный закон природы; и тогда, когда за этим следует страдание, он горестно восклицает: “Почему я, Господи?”. Понимание это искусство распутывания Гордиевых узлов, завязанных невежеством.
Лучше жить в аду с одним резко-говорящим мудрецом, чем на небесах с десятью сладкозвучными лжецами! Дураки превращают небеса в ад; мудрец же превращает какой угодно ад в рай.
На примере страха ожидания ясно, что страх способствует осуществлению того, чего мы боимся. Короче говоря, если желание называют отцом мысли, то боязнь — это мать явления, в частности такого, как болезнь. Ведь точно так же, как страх приводит к осуществлению того, чего человек боится, форсированное желание делает невозможным то, на что оно нацелено. Используя это, логотерапия пытается заставить пациента желать того или делать то, чего он как раз так боится.
Никто не может сказать, что его язык выше других языков: на любом языке человек может прийти к истине, к единой истине, и на любом языке он может заблуждаться и даже лгать. Так же посредством любой религии может он обрести бога-единого бога.
Есть вещи, которые нельзя хотеть и которые нельзя поэтому организовать по требованию, по приказу. Приведу простой пример: я не могу смеяться по команде. Если кто-то хочет вызвать у меня смех, ему придётся потрудиться и рассказать мне анекдот. Аналогичным образом обстоит дело с любовью и с верой: ими нельзя манипулировать. Это интенциональные феномены, которые возникают тогда, когда высвечивается адекватное им предметное содержание.
Возьмём для примера обезьяну, которой делается болезненная инъекция с целью получения сыворотки. ... Исходя из своей среды, она не в состоянии понять соображения человека, подвергающего её своим экспериментам. Ей недоступен мир человека, мир смысла, он непостижим для неё, она не может выйти в это измерение. Не следует ли нам предположить, что в ещё более высоком измерении есть ещё один непостижимый для человека мир, в котором только и приобретают смысл-сверхсмысл — его страдания?
Как известно, у животного есть лишь среда, в то время как человек «обладает миром» (Макс Шелер); однако мир человека относится к сверхмиру так же, как среда обитания животного относится к миру человека. И это означает, что подобно тому, как животное, находясь в своей среде, не в состоянии понять человека и его мир, так и человек не может иметь представление о сверхмире.
Бесполезно спорить с неверующим, говоря, что откровения существуют: если бы он убедился в этом, он бы давно уже был верующим.
Бегство от себя позволяет избежать возможности обнаружить пустоту в себе.